Папа, твой сын никем не хочет быть.
Папа, твой сын не хочет быть никем.
Папа, твой сын не хочет быть. Никем.
Я играю с голосом, как с котенком-подростком. Звуки крошечными коготками царапают мне горло, выбираются из моего рта и трепещут крылышками вокруг, желто-зелеными прозрачными крылышками. Я не понимаю, как они заводятся в гулкой хриплой пустоте, которой я заполнен.
Звуки имеют дурное обыкновение складываться в слова. Некоторые из них мне нравятся. Например, слово "релятивист". У него вкус желтой медовой груши, и зубы в него вонзаются с таким же сочным чавканьем. Или вот слово "дредноут". Оно как гречка, сваренная в печи. А есть слова противные. Слово "ассорти" пахнет портовым ветром, поэтому конфеты из коробки, на которой оно написано, не могут быть вкусными.