Рассказчик историй
У этого парня была потрясающая улыбка. Никогда не видел таких. Большинство из тех, кто заходит в мое кафе, может только принести с собой свое унылое рыло - да, вот как у тебя, - и спросить, глядя на открытку, пришпиленную к стене за моей спиной:
- Вы бывали в Теотиауакане?
Да, вот как ты.
Я прекрасно понимаю, что нечего ожидать большего от людей, заходящих в придорожное кафе на забытой Богом второстепенной трассе на севере Оклахомы. Тут бывают дальнобойщики, да неудачники, заблудившиеся посреди Америки. Но ведь был же тот парень.
Он зашел в кафе уже под вечер, звякнув этой дурацкой китайской штукой на двери. Поправив на плече лямку потрепанного армейского вещмешка, даже более пыльного, чем он сам, он широко улыбнулся и спросил:
- А если я помою посуду, вы найдете для меня пару гамбургеров?
Клянусь, я никогда не видел такой улыбки, как у него. Я не смог бы описать его внешность даже под присягой. Волосы вроде светлые, а может просто пыльные. Глаза - да хрен его знает, какими им там положено быть, лучистыми? Хоть убей, не помню. Ямочки на щеках? Смеетесь, что ли... Помню только его улыбку, от которой смешно морщился нос.
- Если ты ее вытрешь, я даже пива тебе налью, - ответил я ему.
- Пиво будет лишним, - парень улыбнулся снова. - Посуду я вытру просто так.
И он действительно перемыл всю посуду, что-то весело насвистывая, а потом вытер ее. А я действительно сделал ему два гамбургера и добавил к ним банку колы.
Поев, парень опять улыбнулся - кажется, он всегда улыбался! - и сказал:
- Спасибо. Я пойду.
- Может, переночуешь? Можешь поспать на кухне на диванчике, денег с тебя не возьму.
- Нет, спасибо. Я спешу.
- Куда же? - поинтересовался я. Люди, путешествующие автостопом, как правило, не спешат, уж это я вам говорю точно. Двадцать четыре года стою за стойкой в кафе на вшивой трассе на севере Оклахомы.
- В Теотиаукан, - ответил он и подхватил с пола свой вещмешок.
- Пришли открытку, как доберешься, - со смехом бросил я ему в спину.
- Обязательно! - он обернулся уже в дверях и снова просиял своей невероятной улыбкой. А потом ушел, и только звякнула на закрывающейся двери китайская хрень. Поющие ветра, вот как она называется.
А через два месяца мне пришла открытка. Через угол, поверх фотографии с разрушенным ацтекским городом и белых букв "Теотиаукан", шла размашистая надпись черным маркером: "Я добрался". Открытку отдал мне какой-то мрачный шоферюга, так ничего и не заказавший. Он все-таки добрался до своей Мексики, тот парень с потрясающей улыбкой. Почему-то мне было очень важно получить от него открытку. Дурак я, наверное. Двадцать четыре года за стойкой, а вспомнить, кроме улыбки того парня, и нечего.
Только тебе, унылое рыло, я все равно этого не расскажу.
- Нет, никогда там не был.
- Вы бывали в Теотиауакане?
Да, вот как ты.
Я прекрасно понимаю, что нечего ожидать большего от людей, заходящих в придорожное кафе на забытой Богом второстепенной трассе на севере Оклахомы. Тут бывают дальнобойщики, да неудачники, заблудившиеся посреди Америки. Но ведь был же тот парень.
Он зашел в кафе уже под вечер, звякнув этой дурацкой китайской штукой на двери. Поправив на плече лямку потрепанного армейского вещмешка, даже более пыльного, чем он сам, он широко улыбнулся и спросил:
- А если я помою посуду, вы найдете для меня пару гамбургеров?
Клянусь, я никогда не видел такой улыбки, как у него. Я не смог бы описать его внешность даже под присягой. Волосы вроде светлые, а может просто пыльные. Глаза - да хрен его знает, какими им там положено быть, лучистыми? Хоть убей, не помню. Ямочки на щеках? Смеетесь, что ли... Помню только его улыбку, от которой смешно морщился нос.
- Если ты ее вытрешь, я даже пива тебе налью, - ответил я ему.
- Пиво будет лишним, - парень улыбнулся снова. - Посуду я вытру просто так.
И он действительно перемыл всю посуду, что-то весело насвистывая, а потом вытер ее. А я действительно сделал ему два гамбургера и добавил к ним банку колы.
Поев, парень опять улыбнулся - кажется, он всегда улыбался! - и сказал:
- Спасибо. Я пойду.
- Может, переночуешь? Можешь поспать на кухне на диванчике, денег с тебя не возьму.
- Нет, спасибо. Я спешу.
- Куда же? - поинтересовался я. Люди, путешествующие автостопом, как правило, не спешат, уж это я вам говорю точно. Двадцать четыре года стою за стойкой в кафе на вшивой трассе на севере Оклахомы.
- В Теотиаукан, - ответил он и подхватил с пола свой вещмешок.
- Пришли открытку, как доберешься, - со смехом бросил я ему в спину.
- Обязательно! - он обернулся уже в дверях и снова просиял своей невероятной улыбкой. А потом ушел, и только звякнула на закрывающейся двери китайская хрень. Поющие ветра, вот как она называется.
А через два месяца мне пришла открытка. Через угол, поверх фотографии с разрушенным ацтекским городом и белых букв "Теотиаукан", шла размашистая надпись черным маркером: "Я добрался". Открытку отдал мне какой-то мрачный шоферюга, так ничего и не заказавший. Он все-таки добрался до своей Мексики, тот парень с потрясающей улыбкой. Почему-то мне было очень важно получить от него открытку. Дурак я, наверное. Двадцать четыре года за стойкой, а вспомнить, кроме улыбки того парня, и нечего.
Только тебе, унылое рыло, я все равно этого не расскажу.
- Нет, никогда там не был.