Рассказчик историй
Ты стоишь передо мной, ожидая удара, гордо вскинув голову, дерзко глядя мне в глаза.
Ты еще не боишься, ты еще не почувствовал запах смерти... Я подожду.
Я дождусь сияния мертвенного света ужаса в твоих глазах, и тогда...
Ты раб своей гордости, раб своей дерзости, раб своей силы, ты раб.
Рабам не мстят, рабов не карают, рабам не готовят смерти,
такая честь достается только врагам, да и то лишь лучшим из них.
Рабов же наказывают. Я дождусь сияния ужаса в твоих глазах и уйду,
сделав тебе подарок - в самый раз для раба.
Я подарю тебе страх. Уходи, и попробуй не бояться.
Только вот в шорохе листьев, в шепоте ручья, в скрипе ветвей
ты будешь слышать мои шаги. Ты будешь видеть меня в каждой тени,
в каждом смутном силуэте, в каждом человеке в толпе.
Я буду держать тебя на цепи из страха всю твою жизнь.
В твоих снах, в твоих мыслях, в твоем отражении -
теперь я вечно буду с тобой, даже когда забуду тебя и твое имя.
А ты не сможешь скрыться, потому что я буду жить в ужасе,
застывшем в твоем взгляде, когда он отразился в стали моего клинка.
Правда, царский подарок?

Ты еще не боишься, ты еще не почувствовал запах смерти... Я подожду.
Я дождусь сияния мертвенного света ужаса в твоих глазах, и тогда...
Ты раб своей гордости, раб своей дерзости, раб своей силы, ты раб.
Рабам не мстят, рабов не карают, рабам не готовят смерти,
такая честь достается только врагам, да и то лишь лучшим из них.
Рабов же наказывают. Я дождусь сияния ужаса в твоих глазах и уйду,
сделав тебе подарок - в самый раз для раба.
Я подарю тебе страх. Уходи, и попробуй не бояться.
Только вот в шорохе листьев, в шепоте ручья, в скрипе ветвей
ты будешь слышать мои шаги. Ты будешь видеть меня в каждой тени,
в каждом смутном силуэте, в каждом человеке в толпе.
Я буду держать тебя на цепи из страха всю твою жизнь.
В твоих снах, в твоих мыслях, в твоем отражении -
теперь я вечно буду с тобой, даже когда забуду тебя и твое имя.
А ты не сможешь скрыться, потому что я буду жить в ужасе,
застывшем в твоем взгляде, когда он отразился в стали моего клинка.
Правда, царский подарок?

Спасибо.
Да это много про кого можно сказать.
Это такая специфическая вещь, называется "прощение сильного"
Вот этим и напомнило, собственно говоря.
Что самое интересное, это нельзя отнести к канонам недолжного.
Ну а что в этом действительно недолжного? Критерий, по которому это может подойти, основополагающий? По-моему, его просто нет, как бы это внешне не выглядело.
Вот и я о чем. Внешние, формальные признаки могут быть, но внутренней сути недолжного в подобном не особо видно.